Ключ с правом передачи

"Время новостей", 26 июня 2000г.

Просто так "Липки" не найти. Съезжая с Московской кольцевой в районе Алтуфьевского шоссе, надо долго еще колесить в лесу по безымянным асфальтовым дорожкам. Потом еще один поворот - и вот он, величественный особняк начала XX века, с колоннами, флигелями и львами. Дом этот был построен в 1903 году для богатой немецкой семьи Марк, славившейся своим гостеприимством и меценатством. В 30-х годах дом вместе с озером и 35 гектарами угодий был отдан под резервную дачу Сталина. После его смерти здесь отдыхали различные партийные функционеры, последним был секретарь ЦК КПСС Лев Зайков. Нынешний "хозяин" особняка Григорий Цейтлин считает, что нет худа без добра, потому что хоть не разграбили всю эту красоту за годы советской власти. Правда, ходят слухи, что когда в 1989 году чиновники освобождали усадьбу под отделение Института детской онкологии и гематологии, вывезли все, что могли, даже розы выкопали. Но архитектура, вплоть до парковых скульптур, осталась нетронутой. Центр реабилитации детей с онкологическими заболеваниями работает здесь уже три года.

Когда в конце 1996 года в институте решили сделать настоящее реабилитационное отделение, был объявлен конкурс, и в "Липки" пришла команда энтузиастов, среди которых и был нынешний заведующий центром, доктор медицинских наук Григорий Цейтлин. Впрочем, профессиональных медиков было совсем немного. Главное было другое: разработать для больных детей такую комплексную восстановительную программу, которая заставила бы их забыть хоть на время про недуги и научила радоваться общению со сверстниками, родителями, избавляла от многих затаенных страхов и ощущения собственной неполноценности.

Чуть ли не сразу здесь появилась керамическая мастерская. "Работа с глиной - это мелкая моторика, координация движений, - объясняет Григорий Янкелевич. - Это особенно важно для наших детей, у большинства из которых такие функциональные способности ослабевают". Смотришь на стены бывшей русской бани, где расположена мастерская, - и с трудом верится, что эти изумительные изразцы сделаны детьми. То же в ткацкой мастерской. Причем ткут здесь по очень древней, почти забытой технологии - основа с нитями крепится не на станке, а к поясу. Выяснилось, что самые лучшие ткачи -это мальчики.

Придумок в центре много - это и галерея автопортретов, и музыкальный спектакль в конце смены, и экскурсии по Москве, и экологическая тропа по всей территории усадьбы, и посиделки в кругу. Но больше всего поражает атмосфера домашнего уюта и комфорта, который вроде бы бюджетным медучреждениям несвойствен. "Мы действительно работаем на парадоксе, - говорит Григорий Цейтлин. - С одной стороны, комплексная реабилитация, основу которой составляет психологическая коррекция со многими компонентами, включающими и медицинский, и социальный аспект. С другой стороны, понимание того, что в рамках того финансирования, которое заложено под эту программу, настоящая помощь невозможна. Если дети будут сушить белье на батареях и у них нет отдельных комфортных душевых и санкабинок, это уже не реабилитация, а ее имитация".

Поэтому с самого начала группа сотрудников центра учредила благотворительную организацию "Волшебный ключ". Для того чтобы, как выразился г-н Цейтлин, "иметь юридическую возможность ходить с протянутой рукой". "Волшебный ключ" дал центру возможное и, участвовать в различных конкурсах, получать гранты, принимать спонсоре кие пожертвования.

В итоге во флигеле, отремонтированном на деньги одного из российских банков, появился современный компьютерный класс. Компьютеры куплены на деньги института "Открытое общество" Фонда Сороса. А замечательный бассейн с подогревом - это тоже удачно завершенный результат поиска спонсора, выделившего на эти нужды 60 тысяч долларов.

Кстати, что-то даря, покупая, перечисляя, многие специально оговаривают условие своей анонимности. После очередной газетной публикации или телерепортажа начинаются звонки, приезжают, пишут не только со всей России, но и из других стран. Австралии, например. А с 98-го появился у центра постоянный благотворитель из Германии. 70-летний немец Куно Шнайдер узнал про "Липки" из репортажа одной американской телекомпании. Той осенью в центре вдруг отключили за какие-то неуплаты электричество, и дети даже в туалет ходили со свечками. Спустя несколько дней раздался в кабинете заведующего звонок, и Куно объяснил, что завтра прилетает в Москву с деньгами на оплату всех долгов детского центра. "Представляете, - вспоминает Григорий Янкелевич, - встречаю я его в аэропорту, он меня не знает, я его тоже, потом он со мной доверчиво садится в наш обшарпанный автобус и с большими деньгами, около 30 тысяч марок, едет в темень, в леса. А когда я ему объяснил, что с электричеством все в порядке, но хорошо бы всю сантехнику поменять, он безропотно ездил со мной по строительным магазинам, обменным пунктам, грузил стройматериалы..."

Можно этому удивляться, а можно радоваться, что есть такие люди - благотворители. Сюда приходят и говорят: я вот инженер, у меня нет денег, но я могу что-нибудь поделать. И идут пилить старые деревья, расчищать протоки, убирать мусор. Студенты приезжают не только на практику, а потому что им это просто надо и интересно, прихожане церкви на другом конце Москвы раз в месяц приезжают на пересменку и готовят - отмывают все вплоть до подвалов - к новому заезду детей. Два психолога в центре работают уже два года волонтерами, все эти годы Театр Натальи Сац приглашает всех детей, отдыхающих в центре, на бесплатные спектакли.

"Если пересчитать все то, что делают добровольные помощники, получатся огромные деньги, - говорит доктор Цейтлин. - Государственное финансирование охватывает примерно 25-30 процентов всех наших потребностей, все остальное - это гранты, конкурсы, помощь коммерческих структур и частных пожертвователей".

"Россия никогда не жила так, чтобы можно было сказать: у нас все есть и все замечательно, - продолжает разговор директор. - И когда сейчас с ностальгией вспоминают социалистические времена, люди просто забывают про все те трудности, которые были. В советское время благотворительности не было в принципе и к инвалидам отношение было более чем холодное. В начале 90-х годов появилось очень много богатых благотворителей, но дикость того периода заключалась в том, что эти богатые люди готовы были давать деньги любому, кто произносил ключевые слова: дети, помощь, голод и т.д. Шли огромные деньги, которые почти все рассосались по частным, далеко не благотворительным карманам. Теперь же благотворительность стала адресной. Если я даю деньги, то на что-то конкретное. И наша команда поняла, что только за счет бюджета все, что мы хотим, мы не сможем сделать, и надо обращаться к людям. Мы приводили их сюда, показывали реальное отделение, реальных детей и объясняли, что нам нужно. Все деньги мы вкладывали в дело, все чеки подкалывались, и тогда все те, кто давал, видели, куда их деньги пошли".

Так появилась в "Липках" печь для обжига керамических изделий, микроскопы, огромная коллекция видеокассет, тренажеры... С родителей детей, поступающих сюда на реабилитацию, денег не берут ни на что. Это принципиально. Потом, после курса, если что-то захотят сделать - пожалуйста.

Буквально перед нашим приездом посетила "Липки" молодая пара. Привезла много фруктов и двести долларов. Денег у них не взяли, и тогда они поехали в близлежащий магазин и купили пылесос.

Роза ЦВЕТКОВА